Вирус - Страница 56

— Безусловно.

— Возьмем теперь бродяг. Если бы они были действительно мертвы, тогда мы с вами сейчас не разговаривали бы. Я по-прежнему сидел бы в Бруклине, а вы занимались тем, чем занимались, пока вас не мобилизовал мистер Черч. Почему? Потому что покойник должен покоиться с миром. Он не встает и не нападает на людей. Его мозг не функционирует.

— Джавад Мустафа уже не встанет, — заметил я. — Я его убил. Дважды.

Кто отрицательно покачал головой.

— Нет, всего один раз, и это произошло во время второго вашего столкновения с ним. На складе вы нанесли ему смертельные ранения, и он не ожил бы снова, если бы не патоген. Понимаете ли, эта негодная болезнь отключает все части тела, которые не связаны напрямую с целью существования зомби.

— А в чем цель?

— Распространить эпидемию. Эти твари запрограммированы. Они являются своеобразными векторами, причем весьма агрессивными. Участки тела, поврежденные, скажем, пулями, просто-напросто изолируются. Не смотрите на меня так, я понимаю, насколько дико звучат мои слова, но кто-то сотворил нечто, почти убивающее своих жертв и одновременно оберегающее их от умирания в том смысле, в каком мы раньше воспринимали смерть. Поразительно: патоген, с одной стороны, стремится уничтожить носителя, а с другой — сохраняет некоторые функции организма.

— Полная белиберда.

— Совершенно верно, хотя эти противоречия в определенной степени согласуются с природой… Допустим, вы подхватили инфекцию, температура повышается, поскольку иммунная система пытается изгнать чужеродный белок из вашего кровотока. Иногда жар причиняет больше вреда, чем само заболевание. Псориаз, ревматоидный артрит… вот всего пара примеров, когда иммунная система наносит вред, потому что борется не с той проблемой или же с непомерными усилиями подавляет легкое недомогание. В природе масса подобных случаев, — прибавил он, — однако сейчас мы столкнулись с иной концепцией. Смертельная болезнь, несколько паразитов, генная терапия да еще какая-то дрянь, с которой мы пока не разобрались, причем все это — в молекулярном сгустке, не похожем ни на что описанное ранее. Если бы эти парни не решились уничтожить Америку, они смогли бы сделать миллиарды на одних патентах.

— Это имеет какое-либо отношение к фатальной семейной инсомнии?

Он изумленно посмотрел на меня.

— Плюсик за то, что хотя бы знаете такое название. Ответ на ваш вопрос… либо да, либо нет. Они используют прионовые болезни в качестве стартового набора и затем дополняют их прочей ерундой. Даже теперь там прослеживаются характеристики типичной ТГЭ.

— ТГЭ?

— Прионы — это нейродегенеративные болезни, именуемые трансмиссивными губчатыми энцефалопатиями, — пояснил он. — Мы по-прежнему знаем крайне мало о трансмиссии и патогенезе этих инфекций. Известно, что прионы представляют собой особый класс белковых агентов, которые, накапливаясь, образуют амилоидные бляшки и ведут себя не так, как обычные белки. Странные маленькие твари… у них отсутствует ДНК, однако же они способны к самовоспроизводству. Обычно спорадические случаи затрагивают одного человека из миллиона, и в то же время на них приходится, скажем, восемьдесят пять процентов всех ТГЭ. Еще десять процентов — семейные болезни, которые передаются из поколения в поколение непонятным способом, поскольку унаследованные признаки являются генетическими, а, как я уже сказал, у прионов нет ДНК. Оставшиеся пять процентов — ятрогенные заболевания, результат ненамеренной передачи каузативного агента через зараженный хирургический инструмент. В числе редких прецедентов называют пересадку роговой оболочки или твердой мозговой оболочки, а также нарушения, по причине искусственного вмешательства, в развитии гормонов роста. Все еще следите за ходом моей мысли?

— Цепляюсь из последних сил. Но как эти самые прионы превращают людей в монстров, вместо того чтобы просто убивать?

— Подобное требование заложено внутри новой разработки. Прионы вызывают смертельное угнетение когнитивной и моторной функций, что позволяет паразитарной агрессии внедриться, минуя контроль сознания. Кто-то взял прион и случил его с паразитами. Не спрашивайте меня, каким образом. Это изобретение злого гения и его приспешников. Они изначально превратили ТГЭ в быстродействующий сывороточный патоген, но с многочисленными добавками, из которых выделяется прежде всего агрессия. Она вырастает настолько, что близко имитирует ярость некоторых наркоманов, принимающих фенциклидин и метадон, в период самого пика. Видели фильм «28 дней спустя»? Нет? Надо посмотреть. И продолжение тоже что надо. Там речь идет о вирусе, который стимулирует в мозгу центр агрессии до такой степени, что он начинает доминировать, подавляя все остальные мозговые функции. Жертвы пребывают в состоянии абсолютного, нескончаемого и совершенно бездумного бешенства. Очень похоже на то, что мы с вами наблюдаем.

— Неужто террорист с докторской степенью по химии посмотрел фантастическое кино и подумал: «Э, да это отличный способ прикончить американцев»?

Кто пожал плечами.

— После событий последней недели я бы не слишком удивился. Нет, возможно, некоторые высшие мозговые функции и сохраняются, но они подавлены сильнее, чем у пациента с болезнью Альцгеймера в последней стадии.

— Такой человек все равно должен ощущать боль. Однако я выбил дух из Джавада, а он и глазом не моргнул.

— Да, верно, здесь мы вступаем в темную для нас область. Помните, речь идет не о естественной мутации, поэтому приходится основываться на наблюдениях и клинических тестах.